Алия и «абсорбция» композиторов – репатриантов коснулись каждого израильского композитора. Мне выпало счастье быть причастным к этим событиям, даже влиять на них некоторым образом, хотя у меня (как и у моих товарищей) никогда не было претензий «абсорбировать алию». Наша печать занималась, в основном, исполнителями и учителями музыки, не касаясь композиторов, которые приехали, не ведая, сколь мучителен путь  израильского композитора  к публичному исполнению его произведений. Административные деятели музыкальной жизни Израиля знали об этом еще меньше. В начале 80-х г.г. композиция была где-то на самой обочине интереса всех государственных институций – начиная от Министерства Просвещения и кончая камерными оркестрами, музыкальной прессой и музыкальным воспитанием. От израильских композиторов не ожидали никаких откровений и исполнение нового произведения не вело к появлению печатных откликов тех, кто мог бы сказать свое слово о сути новой музыки. Критика касалась лишь качества исполнения, походя упоминая о композиторе. «В наших условиях подавленность в композиторской среде – нормальное явление и почти каждое исполнение - из области исключительных явлений», - написал умудренный опытом композитор – старожил Цви Авни в интернетном сайте «Форум».

И, все таки, композиторы из бывшего Советского Союза  приехали в иную реальность, не ту, что описывает Цви Авни. Молодое поколение израильских композиторов в конце 80-х г.г. начало создавать новые рамки для тех творческих сил, которые искали возможности для самовыражения. Можно перечислить фестиваль «Музикан» в Рамат ха-Шароне, создание группы «Музика нова» под началом энергичного Лиора Шембадаля, а также серию концертов «Музика ахшав», обосновавшихся на главной сцене новой музыкальности Израиля – в музее Тель-Авива (вещь, до того невозможная) и посвященных исполнению произведений современных израильских композиторов. Оказалось, что израильская музыка представляет собой разноцветную мозаику всевозможных музыкальных стилей и разных подходов  к мировой модернистской традиции, которая прежде довлела над преподавателями композиции и их учениками. Считалось, что  израильская музыка должна выражать «дух народа», следуя музыкальным традициям разных общин Израиля, обращаться к текстам еврейских источников и служить рупором свершений сионизма. Теперь же открылось окошко для сочинения музыки светской, политической, сатирической, тональной - без того, чтобы перекрывать путь тем,  кому по душе модернистская музыка (ту, что мы назвали «нью-модернизмом»). Для поколения музыкантов, родившихся в Израиле после его создания, появились музыкальные цели более важные, чем навязанная необходимость доказывать утром и вечером новый «иудео-израилизм». Выяснилось, что за вывеской «Израильская музыка» скрываются не только те имена, которые у всех на слуху, но и другие, другие звуки и совершенно иные творческие концепции. Понятия «пост-модернизм», «эклектизм», и подобные им не были особенно в употреблении в среде израильтян – музыкантов в ту пору. Вместо них говорили о «плюрализме», терпимости и базисном изменении всей системы отношений между музыкальными институциями, исполнительскими коллективами, композиторами и аудиторией. Все были убеждены тогда, что прежде всего нужно создать культурную почву и  духовную атмосферу, которые позволят ярким творческим индивидуальностям проявить ту творческую мощь, которой от них ожидали.

Эта новая атмосфера была открытой и даже идеальной для композиторов – олим: мы не ощущали их «чужими», появившимися Бог знает откуда, чтобы составить нам конкуренцию. Более того, «плюрализм» искал их, прибывших со всех концов бышего советского континента, искал этнические музыкальные традиции - восточную, кавказскую или даже европейскую.

Признаем, что и многие композиторы – старожилы многим обязаны репатриантам. Благодаря возникновению репатриантских оркестров они  получили более богатый выбор исполнительских коллективов, для которых можно писать новые вещи. Многие исполнители из бывшего Сов. Союза стали исполнять на самом высоком уровне и ту музыку, что написана «старожилами». Духовное соприкосновение с новыми коллегами стало источником вдохновения и мощи творческих сил израильского композитора «старожила». Композиторы–олим не «абсорбированы старожилами», а ступили на тот же общий путь плюрализма, многокультурности и стилистической гетерогенности - свободы творчества, не подчиняющейся ни диктату стиля, ни искусственной привязке к времени и месту. Я не согласен с теми, кто сокрушается о том, что «русская» культура не уподобляется «израильской». Как и композитор, родившийся здесь, не принимает автоматически признаки места и времени, определенные теми, кто совершил свою алию в поисках самоидентификации, так нет никакой причины, чтобы композиторы - репатрианты  выглядели в его глазах чем-то чужеродным и не причастным к израильской музыке.

Влияние «постмодернизма» сказалось как на композиторах, так и на редакторах радиоканала «Коль ха-мусика» - главного публичного средства выражения израильских композиторов. Революционные изменения произошли и в Союзе Композиторов, одним из главных деяний которого стало создание «Центра израильской музыки» (МАЛИ). В противовес Институту израильской музыки, бессильному и лишенному мотивации представлять все увеличивающееся общество композиторов под сомнительными предлогами «борьбы за качество», Союз Композиторов решил создать альтернативное издательство, предназначенное для всех его членов, - без мелочных придирок к ним. О его успехе говорит статистика: треть музыкальных произведений, созданных в Израиле, увидели свет благодаря ему. Оказалось, что и композиторы-олим избрали Центр – ни один из них не не был принят Институтом. Причина проста: в Институте придерживаются старых порядков, произведения там оценивают комиссии, затягивающие вопрос об их издании на долгие месяцы, оставляющие на произвол административного редактора  определение приоритетов издания и распространения произведений. Центр же принимает композиторов с распростертыми объятиями, без предварительных условий, экзаменов и на равных основаниях. Понятно, что при этих условиях композитор–репатриант тянется к «теплому дому» и быстрой интеграции, не говоря уже о том, что олим находятся и в самом руководстве Центра – скромный вклад Союза Композиторов в решение проблемы трудоустройства небольшого числа музыкантов. Так руководство учреждением культуры,  основанное на принципах постмодернизма, превращает его в важный центр абсорбции олим, среди которых есть те, кто стал главными действующими лицами музыкальной жизни Израиля.